С начала 1917 г. Россия запела совсем другие песни. На волне всеобщей радости по поводу падения самодержавия к власти пришли либералы и масоны. Они считали себя новыми Маратами и Робеспьерами на русской почве. Их идеалом стали антимонархические установки времен французской революции. В общественный обиход они вводили французские революционные песни гимнического склада, с которыми Наполеон шел завоевать Россию в 1812 г. Спустя сто лет все менялось диаметрально противоположно. В феврале 1917 г. уже не французы, а лейб-гвардии Преображенский полк со всеми офицерами исполнял «Марсельезу», приветствуя председателя Государственной Думы М.В. Родзянко и члена Думы А.Ф. Керенского. А в армии французский «Гимн свободы» сменил «Боже, Царя храни» во время утренней и вечерней молитв. «Марсельеза» в обработке композитора А.К. Глазунова стала исполняться во всех абонементах Мариинского театра. «Марсельеза» не могла стать гимном России, поскольку уже была гимном Франции. А на открытие Учредительного собрания нужен был Русский национальный гимн. На эту роль стали готовить «Коль славен» Д. Бортнянского с новым текстом В.Е. Чечихина, в котором, в частности, провозглашались претензии России на духовное лидерство в мире. «Ты победишь весь мир, Россия!» - говорилось в нем. Но были и иные мнения. Некоторые предпочитали «Славься» М. Глинки с новыми словами. А. Городцев написал для него следующий текст: «Славься, свобода и честный труд! Пусть нас в темницу за правду запрут». Другие предлагали приспособить «Гимн Берендеев» из «Снегурочки» Н.А. Римского-Корсакова и т. д. Поиски нового гимна приобрели несколько иное направление в связи с приходом к власти большевиков в октябре 1917 г. ，俄语论文题目，俄语论文题目 |
